Архив:
На площади Революции в Москве стоит памятник ярому русофобу, шовинисту, человеку, яро ненавидевшему русских и Россию, – Карлу Марксу.
А большевики, признав Маркса и Энгельса за своих родителей, даже попросили в 1924 году перенести могилу Маркса из Лондона в Москву. Слава Богу, им не дали: родственники воспротивились, а то лежала бы ещё одна мумия на Красной площади.
В памяти большей части старших поколений Маркс и Энгельс являются священными символами. Их портреты несли на демонстрациях и вывешивали в кабинетах чиновников, их именами называли улицы и города, их цитировали в выступлениях, и без них не обходился ни один учёный труд… Любая попытка подвергнуть критике их учение отторгалась и осуждалась.
Но в жизни и учении апостолов коммунизма Маркса и Энгельса есть глава, которая никогда не афишировалась в советское время: их ненависть к русским и России. Вот что вещает Маркс в работе «Разоблачение дипломатической истории XVIII века»: «Московия была воспитана и выросла в ужасной и гнусной школе монгольского рабства. Она усилилась только благодаря тому, что стала virtuosa в искусстве рабства. Даже после своего освобождения Московия продолжала играть свою традиционную роль раба, ставшего господином. Впоследствии Пётр Великий сочетал политическое искусство монгольского раба с гордыми стремлениями монгольского властелина, которому Чингисхан завещал осуществить свой план завоевания мира... Так же, как она поступила с Золотой Ордой, Россия теперь ведёт дело с Западом. Чтобы стать господином над монголами, Московия должна была татаризоваться. Чтобы стать господином над Западом, она должна цивилизоваться... оставаясь Рабом, т. е. придав русским тот внешний налёт цивилизации, который бы подготовил их к восприятию техники западных народов, не заражая их идеями последних».
Верный друг Энгельс заявляет в статье «Демократический панславизм»: «На сентиментальные фразы о братстве, обращаемые к нам от имени самых контрреволюционных наций Европы, мы отвечаем: НЕНАВИСТЬ К РУССКИМ была и продолжает ещё быть у немцев ИХ ПЕРВОЙ РЕВОЛЮЦИОННОЙ СТРАСТЬЮ».
Рассуждая в 1866 году о том, какие страны имеют право на независимое существование, Энгельс делает такой вывод: «Что же касается России, то её можно упомянуть лишь как владелицу громадного количества украденной собственности, которую ей придётся отдать назад в день расплаты». Он пишет: «У Европы только одна альтернатива: либо подчиниться варварскому игу славян, либо окончательно разрушить центр этой враждебной силы – Россию».
И как это согласуется с основным положением марксизма, что главные субъекты истории – классы, а общественные противоречия выражаются в форме классовой борьбы?
Согласно учению Маркса-Энгельса, большинство народов Центральной и Восточной Европы к носителям прогресса не принадлежат. Им, «большим и малым народностям и народам, предстоит в ближайшем будущем погибнуть в буре мировой революции».
Хорош прогноз радетелей равенства и братства. Нам ясно дают понять, что революции совершают не классы, не пролетариат, а нации.
О «славянской сволочи» (Lumpengesindel) Маркс писал в своей статье, подводившей итоги революции 1848 года. Эту тему активно продолжал Энгельс, заявляя, что судьба западных славянских народов – «дело уже конченое». «Их завоевание совершилось в интересах цивилизации...».
А вот ещё поразительные признания Энгельса: «Необходима безжалостная борьба не на жизнь, а на смерть с предательским по отношению к революции славянством… – истребительная война и безудержный террор». Вот тебе и «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
Представления Маркса и Энгельса о народах замешены на ненависти и каком-то патологическом расизме по отношению именно к русским и России. В поисках оснований для объяснения их прирождённых отрицательных свойств Маркс доходит до привлечения чисто расистского критерия крови. Он подхватывает самые нелепые гипотезы о том, что русские – не славяне, а произошли от ассирийцев. Идея, что русские являются пришельцами, которые узурпировали имя Русь, что это азиатский народ, даже не принадлежащий к индогерманской расе, – часть русофобии, большой идеологической доктрины, которая внедрялась в сознание западного обывателя.
Русофобия возникла и развивалась на ненависти к Восточному христианству (Православию), от которого с VII века стала отходить Западная (католическая) церковь. В 1054 году произошёл формальный раскол (схизма). Точнее: отпадение Западной (латинской) Церкви от вселенского Православия. Наследницей Восточной, Византийской, империи и считала себя Россия (в духовно-религиозном смысле Москва была названа «Третьим Римом»). Против православной России – союз хоть с дьяволом.
Ненависть раннего Запада распространилась на славян – большое число племён и народов, обитавших на Балканах, по Дунаю и к востоку от Лабы (Эльбы). Они тяготели к Восточному христианству, что давало идеологическое обоснование ненависти, а отсюда и к завоеванию.
Основоположники марксизма были ярыми апологетами этой русофобии. Судите сами. Излюбленные выражения Маркса о России: «Оплот мировой реакции», «угроза свободному человечеству», «единственная причина существования милитаризма в Европе», «последний резерв и становой хребет объединённого деспотизма в Европе».
В связи с революцией 1848 года Энгельс вопрошает: «Европа [стоит] перед альтернативой: либо покорение её славянами, либо разрушение навсегда центра его наступательной силы – России... Хотите ли вы быть свободными или хотите быть под пятой России?»
Во множестве статей и писем он характеризует победу русского народа в Отечественной войне 1812 года как цивилизационную катастрофу Запада – «казаки, башкиры и прочий разбойничий сброд победили республику, наследницу Великой Французской революции». Во всех этих замечаниях Отечественная война России предстаёт как война реакционного народа.
На протяжении 1854–1855 годов в американских и европейских газетах Маркс и Энгельс призывают к превращению Крымской войны в «войну наций» против России.
В 1877–78 годах, во время Балканской войны, когда турки начали безпощадную резню болгар и когда даже премьер-министр Великобритании Уильям Гладстон выступил с протестом против таких зверств, Маркс, живший в то время в Лондоне, объявил Гладстона русским агентом, а турецкие зверства – русской выдумкой.
Маркс, который всегда презрительно отзывался о возможности революции в России, вдруг в конце 1881 года провозглашает: «Россия представляет собой передовой отряд революционного движения в Европе». В восторг его привели не рост промышленности, не «идейная зрелость» пролетариата, не крестьянские волнения, а убийство Александра II, деятельность террористов.
…Такие примеры можно приводить и приводить. Но как верно заметил русский историк Василий Осипович Ключевский: «История ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков». Сегодня нам предлагают праздновать столетие революции, которая на долгие 73 года утвердила в нашей стране марксизм-ленинизм, взращённый русофобами.
И смешно, и грустно.
Александр Николаевич КРУТОВ, "Русский Дом", №11, 2016г.