Протоиерей Андрей ГРИЕВ является настоятелем храма святого великомученика Пантелеимона в медгородке Тольятти.
При встрече он часто рассказывает мне необычные, поучительные истории из своей жизни, а я эти истории записываю, редактирую и предлагаю вниманию читателей журнала.
Святыня из Иерусалима
Настоятель храма протоиерей Николай Манихин объявил мне:
– Есть соображение послать вас в недельную командировку в Иерусалим.
Сначала я обрадовался, но потом вспомнил, что денег на такую поездку у меня нет. К тому же у меня, вчерашнего офицера российской армии, не закончился пятилетний срок запрета на заграничные поездки.
– Ничего, будем молиться! – решительно сказал настоятель.
Первым делом нужно было оформить загранпаспорт. Поехали в разрешительную систему к начальнику. Начальник, полковник-афганец, заявил мне:
– Вы что, не знаете, что вам ещё никак нельзя?
– Знаю, но начальство требует, – отвечаю ему. – Напишите официальный отказ, и я буду благодарен.
Полковник задумался, а потом сказал:
– Я напишу запросы в ваше Управление и в часть – последнее место вашей службы. А вы созвонитесь с ними. Если дадут добро, то будем оформлять.
В Управлении я попал на своего бывшего командира, и вопрос сразу был решён положительно. А в части даже одобрили мой выезд на Святую Землю.
Так быстро решился вопрос с загранпаспортом. Но где взять деньги на поездку?
Как-то после вечерней службы матушка Авраамия, алтарница, позвала меня в храм. Здесь меня ждал незнакомый мужчина.
«Вы такой-то?» – спросил он.
Я кивнул. Тогда он передал мне свёрток и тут же, развернувшись, быстро ушёл. В свёртке оказались деньги. Я кинулся искать незнакомца, но его и след простыл. Так решился финансовый вопрос.
Когда мы ещё собирались в поездку, меня заверили, что смогу участвовать в богослужениях на Святой Земле. Но когда приехали в Иерусалим, оказалось, что нужно официальное подтверждение от
Московской Патриархии, которого у нас, конечно, не было. У всех священнослужителей было: у москвичей, у новосибирцев, а у нас – нет.
Я расстроился ужасно. Греческий митрополит Тимофей, видя моё состояние, улыбнулся и приказал секретарше выписать разрешение мне на службы.
…Я был счастлив, я смог участвовать в службе на Гробе Господнем.
Вечером мы снова пришли на Гроб Господень. У алтарника-грека спросили:
«Можно нам здесь помолиться?» После утвердительного ответа пошли в Кувуклию. Почти два часа находились там. И никого больше не было. Это ли не чудо?!
А уж от Гроба Господня так не хотелось уходить.
В эту поездку совершилось ещё одно совершенно необыкновенное событие.
В нашей группе был диакон А. из Тольятти, в прошлом офицер. Он постоянно молился и на каждом святом месте старался взять маленький камешек – в воспоминание и благословение. Но в Вифлееме он ничего не смог найти! Прямо как вылизано. Помню, он обошёл все места, поклонился мощам Вифлеемских младенцев. И вдруг у одного из наших паломников он увидел камешек.
– Где взял? – спрашивает.
– Там. – Паломник показал на шахту, где находились мощи мучеников-младенцев.
Диакон поспешил туда. Просунул руку в узкое отверстие в надежде найти хоть крошечку с такого святого места. И ужас! Он вдруг почувствовал, как ему в руку вложили нечто – не маленькое, но
лёгкое. Когда он достал, то увидел косточку мощей.
Надо сказать, что сами мощи находятся на достаточной глубине и рукой достать их невозможно. Зацепиться о стену они тоже не могли. Камни стены отшлифованы руками паломников.
Когда он понял, что достал, пришёл в большое смятение. Диакон понимал, что брать святыню ему нельзя. Бросать вниз к мощам – тоже неуместно. В растерянности он оглянулся и увидел монаха-грека. Тот всё понял и молча, испытующе смотрел на диакона. И тогда наш диакон, поколебавшись, с частицей мощей на вытянутой руке и с молитвой на устах решительно прошёл мимо грека. Тот ничего не сказал и не остановил. Видимо, Господу было угодно, чтобы эта святыня оказалась в России.
Но у этой истории было и продолжение.
Когда диакон А. приехал из Иерусалима домой в Тольятти, настоятель расспросил его про эту частицу. Вместе решили, что необходимо подтверждение специалистов о принадлежности частицы и её примерный возраст. В одной из тольяттинских больниц установили, что это крестцовая кость ребёнка около двух лет. Диакон принёс частицу домой и положил в ковчежец в святом углу под иконами.
Утром он ушёл на службу.
Ещё надо добавить, что в келье диакона, в святом углу, над мощевиком висела лампада. У лампады цепь с широкими металлическими звеньями. Когда диакон уходил, лампада горела, а когда пришёл, она была потухшей. Кроме того, одна из трёх цепей была кем-то ровно перекушена. От этого сама лампадка накренилась, а масло пролилось на мощевик.
Когда диакон рассказал об этом своему настоятелю, тот уверенно сказал:
«Господь всё подтвердил, и нам не надо сомневаться в святости этой частицы».
Дивны дела Твои, Господи!
«Я мечтал носить крестик!»
На трассе Самара – Саратов произошла страшная автомобильная катастрофа. Из разбитой легковой машины спасатели вытащили тела водителя и двух женщин. Они были мертвы.
Через некоторое время к месту катастрофы примчалась «Скорая». И тут все вдруг увидели, что на обочине, рядом с разбитой машиной, лежит подросток.
Он был без сознания, но врачи сразу установили, что мальчик жив.
Когда мальчик пришёл в себя, он назвал своё имя – Кирилл. Он сказал, что погибшие женщины – это его мама и родная тётя.
«Как ты спасся?» – спросили его. Кирилл ответил:
– Меня спасли два ангела. Они вытащили меня из машины.
«Скорая» привезла Кирилла в травматологическое отделение нашей больницы. Через некоторое время к подростку приехала другая его тётя – Валентина. Кирилл рассказал ей о том, что случилось, а потом попросил тётю немедленно организовать его крещение.
Кирилл был настойчив, и тётя стала расспрашивать врачей, как в условиях больницы провести крещение, где найти священника?
Ей всё объяснили. И вскоре меня позвали в травматологическое отделение.
Так я узнал, что Кириллу 11 лет. Что его родители были в разводе. Что отец живёт с другой семьёй…
Мы с ним до крещения дважды беседовали. Я рассказал ему о значении Таинства Крещения, о том, как оно будет проходить. Мальчик слушал очень внимательно, а по выражению его лица и лёгкому нетерпению я понимал, что он ждёт не дождётся, когда же начнётся само Таинство.
Его тётя Валентина выразила желание стать крёстной матерью племянника.
Крещение проходило в палате. Кирилл был собран, серьёзен и внимателен.
Поразило меня не собственно чудо, а другое. Как только я надел на его шею нательный крестик, он с сияющими глазами, радостно так произнёс:
– Спасибо, дядя Андрей!
И тут же шепнул своей крёстной:
– Я всю жизнь мечтал носить крестик!
Исполнение же этой мечты произошло таким вот необычным способом.
Кирилл давно взрослый человек. И хотя о его дальнейшей судьбе у меня нет сведений, хочется думать, что крещение стало для него началом новой жизни.
Урок кротости
Мне часто вспоминается архимандрит Герман (Пензин). Как-то я стал невольным свидетелем ситуации, когда его, авторитетного священника, обидел сослужитель. Резануло по сердцу. Но больше всего меня удивила, как тогда показалось, неспособность священника «поставить на место» обидчика.
Говорю ему:
– Что вы, батюшка, отпор не можете наглецу дать?
А он ответил тихо:
– Лучше быть обиженным, нежели обидеть…
«Вот ещё! – не вслух, но мысленно возмутился я. – Не то, не то батюшка говорит…»
Прошло время. Про тот случай я забыл.
И вот как-то перед началом вечерней службы я проверял готовность и порядок в храме. Должен сказать, в нашем храме существовало неписаное правило: зажигать свечи на подсвечниках только с началом службы. Где это написано, кто и когда это сказал – никто не знал, но выполнялась данная установка с ревностью.
Проходя через храм в алтарь, я увидел, как у иконы Казанской Божией Матери стоит незнакомая женщина в шубке с капюшоном. А перед ней на подсвечнике стоят зажжённые свечи.
Меня это возмутило – ведь нарушается наше неписаное правило! Сдержав порыв негодования, я решил, как мне тогда представлялось, поступить тактично и в тоже время поучительно.
Я не стал выговаривать женщине, как это делали в подобных ситуациях наши храмовые уборщицы. А просто молча задул свечи. Словно бы мимоходом.
Свечи погасли, только белый дымок стал подниматься вверх. А женщина повернулась ко мне. В больших её глазах показались редкие, крупные слёзы.
Она не стала кричать или ругаться. Она просто тихо, почти шёпотом спросила:
– А за что Вы меня так?
У меня сразу возникло желание провалиться сквозь пол. Но кафель на полу не расходился. А я, растерявшись и уже начисто лишившись своей «правоты», молча стоял перед ней, не находя слов.
Никаких слов. Словно открылась некая завеса, и я отчётливо увидел всю глупость, грубость моего поступка…
Между тем служба уже началась. А я всё стоял и тихо просил:
– Простите, простите…
Женщина уже в который раз ответила, что «простила, простила». Она начала улыбаться. Но легче мне не становилось. Я вспомнил слова архимандрита Германа: «Лучше быть обиженным, нежели обидеть».
Господь сказал: «Научитесь от Меня, ибо я кроток и смирен сердцем» (Мф. 11, 29). Нет оружия сильнее кротости и смирения, ибо это оружие от Самого Бога. Теоретически это понятно, но усвоить как руководство к действию – очень трудно. Но Господь нам помогает – через конкретную жизнь и конкретных людей. Какое счастье – учиться в такой школе и у такого Учителя!
…С тех пор я слежу, чтобы свечи в храме зажигали тогда, когда прихожане хотят помолиться. Вне зависимости от того, есть служба в храме или нет. И чтобы храм не закрывали на «санитарный час» и «санитарный день».
Подготовил
Олег Иванович БЕДУЛА