«Геометрические знания составили основу всей точной науки, а самобытность геометрии Лобачевского – зарю самостоятельного развития наук в России. Посев научный взойд¸т для жатвы народной…»
Д.И. Менделеев
Разнообразие одарённости – Лобачевский не только был великим учёным, но и в течение 40 лет руководил Казанским университетом, демонстрируя такое управленческое мастерство, что данное учебное заведение вышло в ряд передовых в стране.
В казанской гимназии Николай Лобачевский учился на казённом содержании, особые способности проявляя к математике и языкам. Его интерес к основной науке – во многом заслуга блестящего
преподавателя Г. Карташевского, не говоря уже об уникальном природном даре.
Вот Лобачевский – студент, особое внимание уделяющий химии и фармакологии. Позже его внимание переключится на те сферы, где надлежало расцвести его мысли, заблистать, изменяя перспективы человеческого мировосприятия.
Степень магистра с отличием, и Николая Лобачевского оставляют при университете, уже настолько вошедшим в его жизнь, что расставание немыслимо.
Движение его по карьерной лестнице плавное и уверенное, преподавательские способности раскрываются не менее ярко, чем научные.
Евклидова геометрия толкует пространство однобоко, хоть и верно, а в сознании Лобачевского зреет новая геометрия. Она не сразу будет принята: учебник, подготовленный им, осуждён рецензентом за отход от Евклидова канона и чрезмерное увлечение метрической системой мер.
Пятый постулат Евклида не будет доказан, и Лобачевский откажется от этой попытки, хотя сохранятся его студенческие записи, из которых видно, как он штурмовал неодолимую вершину.
«Сжатое изложение начал геометрии…» не осуществляется отдельным изданием, но учёный публикует труд «О началах геометрии» в «Казанском журнале». Дерзновение ведёт его мысль: аксиому параллельности Евклида Лобачевский считает произвольным ограничением.
У современников мысли Лобачевского не находят признания, более того – подвергаются язвительной критике.
Им сложно допустить, что знакомый по жизни учёный предлагает нечто столь новаторское, что само пространство взирает на него благосклонно. Потребуется время на распространение и признание новых идей.
А вот Карл Фридрих Гаусс, признанный князь математики, выразил симпатию к идеям Лобачевского, предложив избрать его иностранным членом-корреспондентом Гёттингенского королевского научного общества.
Николай Иванович Лобачевский умер непризнанным. Торжество его идей просияло лишь через 10-12 лет после смерти…
Делая открытия в различных сферах математики, Лобачевский прорывался к истине сложно, постепенно, и никто никогда не узнает, какие числовые и пространственные симфонии звучали в его душе.
Александр Львович БАЛТИН