Лондон встречал ярким солнцем, многоликим радушием, безстрашной безпечностью. Ноябрьские ветры не остудили желание вездесущих путешественников прикоснуться к незыблемой британской культуре. Неизменно полон туристов Британский музей, как и годами ранее.
Здесь представители едва ли ни всех национальностей мира. В толпе плывущих навстречу людей едва различаешь англичан – представителей великой морской державы. Порой всплывают перед глазами персонажи романов Чарлза Диккенса. Да и сам он, странно выглядевший на улицах Лондона человек, с подзорной трубой в кармане и записной книжкой в руке, будто ведёт нас по столице некогда великой империи: «Пешеходы, поголовно заразившись раздражительностью, тычут друг в друга зонтами и теряют равновесие на перекрёстках…» («Холодный дом»). В диккенсовском Лондоне «туман везде. Туман в верховьях Темзы. Туман в низовьях Темзы… Дым стелется, едва поднявшись из труб... Он словно мелкая чёрная изморось…» Ныне трубы больше не дымят, и нет тумана. И лошади не «забрызганы по самые наглазники», как в описаниях Диккенса. Сегодня лошадей можно увидеть опрятно расчёсанными и вымытыми, гвардейцы старательно приводят в порядок их гривы и хвосты. Это гордость Королевской конной гвардии. Породистые лошади содержатся в здании Королевских конюшен, построенных для Букингемского дворца, на первом, втором и даже на третьем этажах, куда их поднимают на лифте.
История Лондона немыслима без лошадей, с ними фотографируются туристы, ими восхищаются. Немыслима история Лондона, английская литература и без Диккенса, без его любви к обиженным и нуждающимся, без его сострадания нищим, но благородным обитателям британских трущоб, их изнурительному труду в работных домах, без его репортёрских записок о дебатах в британском парламенте, о реформах, которые отнюдь не сделали безпризорников и несчастных счастливее.
«В “Холодном доме”, – писал Диккенс, – я намеренно подчеркнул романтическую сторону будничной жизни». Музей Диккенса, укрывшись в лабиринте узких улочек в квартале Блумсбери, раскрывает нам все тайны лондонского быта тех далёких времён. Интересен интерьер традиционный для Викторианской эпохи кухни и полностью восстановленной гостиной. В этот дом Диккенс переселился в 1837 году. Здесь за два с половиной года им были написаны такие романы, как «Посмертные записки Пиквикского клуба», «Приключения Оливера Твиста», «Жизнь и приключения Николаса Никльби» и пр. Здесь кажется, что вот-вот из-за угла в узком коридоре покажется голодный и измождённый Оливер и с протянутой рукой промолвит: «Please, Sir, I want some more» («Оливер Твист»), и кто-нибудь из экскурсантов подаст ему булку. Скрипучие ступеньки дома Диккенса (а по сути – истории) могут напомнить нам и о том, что сам Диккенс жертвовал свои гонорары на приюты для бездомных. Ныне этот старинный дом на Даути-стрит – музей. Он был приобретён в 1923 году Диккенсовским обществом, что спасло его от сноса.
А что происходит на Флит-стрит? Вспоминая исторические заметки пытливого туриста, ищу глазами чопорных деловых людей в строгих костюмах с тростью. Такими они были здесь совсем недавно, такими мы помним их по фильмам. Теперь здесь представители всех сословий. Безсмыслен ностальгический поиск знаменитых лондонских чайных, где можно было бы приютиться на традиционный Five o’clock tea. Правда, здесь, в центре Лондона, ещё держится своей упрямой изысканностью магазинчик под названием Twinnings. (Для русских привычнее название «Твиннингс».) Он гордится портретами отцов-основателей, прививших британцам привычку чаепития и превративших её в церемонию. Кажется, что представители рода Twinnings, всегда горделиво взиравшие со стен уютного заведения, сейчас с грустью приветствуют редких в наши дни посетителей. Кругом всё Макдоналдсы, Старбаксы и пр.
Парламент… Он тот же внешне. Так же восхищает своей исторической красотой. Как и замысловатые кружевные узоры каменных башенок, величие каменных стен, как бы подпирающих своей мощью взметнувшийся в небо Биг-Бен, внесённый в реестр мировых достопримечательностей. Хотя это вовсе не название башни, а курантов, отбивающих на ней время. Историческое же её название – Св. Стефана. А в башне Виктории хранятся все парламентские акты с 1497 года. Вот такие башни.
Современный неоготический Вестминстерский дворец, где проходят заседания палаты лордов и палаты общин, построен в 1857 году Чарлзом Бэрри и Аугустусом Пьюджином. Это случилось уже после огромного пожара 1834 года, в котором Вестминстерский дворец сгорел дотла. В Королевской галерее дворца, в огромном зале с выложенным керамическими плитками полом, привлекают внимание две огромные картины Даниэля Маклайза: «Гибель Нельсона» и «Встреча Веллингтона и Блюхера после Ватерлоо». Здесь же выставлены позолоченные статуи всех монархов, начиная с короля Альфреда до королевы Анны.
Налево от центрального вестибюля – палата общин. Заседание палаты общин начинается с молитвы. В память о временах, когда каждый носил меч, все молятся стоя. В глубине за большим столом – кресло спикера.
Направо – палата лордов. Здесь лорд-канцлер в парике и в красной мантии по традиции сидит на мешке с шерстью, красной подушечке, по сути это милый красный диванчик. Мешок символизирует национальное достояние страны с тех времён, когда Англия была главным мировым экспортёром нефти. Высоко ценилась и шотландская шерсть. Когда-то королевство управляло миром прагматично и целенаправленно. Когда-то британские товары и коммерсанты заполонили весь мир. Британские города были самыми процветающими в Европе. Великолепные загородные дома с коллекциями произведений искусства представляли собой настоящие музеи. Британский музей этому свидетель: сокровища культуры привозились сюда со всего мира. Так было. Но что казалось незыблемым, в ХХ веке подверглось сомнению.
Содержать империю было недёшево. А американская промышленность набирала обороты. Уже в мае 1940 года новый премьер-министр Черчилль сказал: «Мне нечего предложить британцам, кроме крови, тяжкого труда, слёз и пота».
На площади парламента, перед Вестминстерским дворцом, расположились многочисленные памятники государственным деятелям. Выделяются фигуры Уинстона Черчилля, Авраама Линкольна, Оливера Кромвеля и др. Неподалёку возвышается памятник Георгу V, он обращён лицом к парламенту, и лицо это, как две капли воды, похоже на своего кузена Николая II, последнего монарха Российской империи. На снимке, сделанном в Берлине в 1913 году, различить их практически невозможно. Русско-британские монархические связи очевидны. Вот ещё одно напоминание. Напротив парламента на фасаде Вестминстерского аббатства, места коронации британских монархов, над главным входом – скульптура нашей Великой княгини Елизаветы Фёдоровны. Она четвёртая слева в ряду почитаемых британских святых. С немыслимой жестокостью она была сброшена живой в глубокую шахту в Алапаевске вместе с другими членами царской семьи. Внучка королевы Великобритании, она, оказавшись в России, безоговорочно приняла Православие всей душой и сердцем. Святая мученица Российская Великая княгиня Елизавета отказалась от предложенного ей по дипломатическим каналам плана срочно покинуть большевистскую Россию в 1918 году: она предпочла быть вместе с Россией уходящей, нисколько не поколебавшись.
Интересно, что некоторые члены британской королевской семьи были крещены по православному чину. Однако по долгу службы вынуждены были впоследствии перейти в англиканскую церковь.
Неподалёку от Вестминстерского аббатства Парк Сент-Джеймс, самый древний из всех королевских парков, устроенный Генрихом VIII в 1531 году. Он известен своими птичьими вольерами, впоследствии здесь появился пруд с утками, а в 1667 году посол России подарил Лондону пеликанов. Ручные белки подкармливаются с ваших рук. Англичане любят флору и фауну. Лондон богат парками. Сегодня парки занимают 15 % городского пространства. Однако знаменитый Гайд-парк вызвал некое разочарование. Он стал каким-то приземлённым, обыденным. Как каждый европейский город, он держит карусели и качели, множество аттракционов для любителей экстремальных ощущений; здесь же и попкорн, мороженое и пиво, – всё, как везде. А некогда известный Уголок оратора – Speakers’ Corner, – расположенный в северо-восточном углу парка, умолк, опустел, заброшен и забыт британцами. Он ныне безмолвен: нет более ораторов, соревнующихся в красноречии и отстаивающих своё право на свободу слова. Свобода слова проявляется теперь на референдумах. Brexit (выход Великобритании из Евросоюза) разделил королевство на тех, кто «за» и кто «против», на пожилых и молодых, на британцев и приезжих, на шотландцев и англичан, на тех, кто хочет перемещаться на европейском пространстве независимо и свободно, и тех, кто потом и кровью защищал Британию в годы лихолетья, кто отстаивал её суверенитет и христианские ценности.
А к югу от Гайд-парка, на тихой улице Эннисмор Гарденс, отмечалось недавно 300-летие пребывания Русской Православной Церкви в Великобритании и Ирландии. Здесь расположен храм, точнее Кафедральный собор, ради которого я и предприняла эту поездку. Церковь Успения Божией Матери преобразилась после капитальной реконструкции. В октябре 2016 года Святейший Патриарх, согласно церковным канонам, совершил освящение храма. Воскресная служба, как и подобает на литургии, проходит в молитвенной тишине. Храм полон. Я не знаю, кто все эти люди – приезжие, проезжие, прихожане или простые лондонцы. Служба шла по своему чину, два священника по очереди возглашали то на русском, то на английском. Ловишь себя на мысли, что первая волна иммигрантов, видимо, была совсем иной. Люди были иные, по-иному выглядели, по-иному разговаривали, по-иному относились друг к другу. Не увидела ни одной шляпки на дамах, кругом платочки и шарфики. За свечным ящиком все доброжелательны, всё приветливо объясняют. Храм живёт своей приходской жизнью, висит расписание занятий в воскресной школе, разложены брошюрки с описанием служб и церковных событий. Отдел информации и издательства принимает подписку на издания Сурожской епархии. Можно приобрести журнал «Сурож». Люди неспешно расходятся и разъезжаются после литургии. У входа нуждающиеся по обыкновению просят милостыню. Ничто не нарушает покой и благолепие православного прихода. Милостью Божией храм живёт.
Внешний вид Успенского собора никак не выдаёт его принадлежность к традиционной архитектуре православных храмов. Здание было построено в середине XIX века как обычный англиканский храм. Всё дело в том, что в середине ХХ века за счёт эмиграции значительным образом возросла православная община Лондона. Возникла необходимость большой церкви, и в 1956 году община взяла в аренду англиканский храм. Настоятелем стал митрополит Антоний. Впоследствии храм был выкуплен православной общиной. Московский Патриархат внёс выдающийся вклад в развитие православной жизни в Западной Европе.
Надо отметить, что происхождение православной диаспоры восходит к более ранним временам. Первая греческая церковь, как её тогда называли, в Лондоне открылась в 1677 году в тогда фешенебельном районе Сохо. История русской диаспоры сложна и трагична. Трагическим переломным моментом в истории рассеяния стала большевистская революция. Она вытеснила в изгнание более миллиона русских, в том числе интеллектуальную и культурную элиту нации. В Великобритании существует ещё и Русская Православная Церковь Заграницей, известная как «Русская Православная Церковь в изгнании». Вначале все русские епископы в изгнании пытались сотрудничать с Карловацким синодом, но с 1926 года возникли разногласия, которые привели к учреждению неких ветвей юрисдикции.
В истории Церкви поздневизантийский период называют ещё и «эпохой разделения Церквей», эпохой величайшей трагедии на историческом пути христианства. Говоря о ранней Церкви, мы прежде всего подразумеваем её единство. Христос пришёл, чтобы «рассеянных чад Божиих собрать воедино». Это единство заключалось в единстве каждой местной Церкви, которая в своём собрании являла образ единого Тела во главе с Христом.
Христианское меньшинство существовало в Британии уже в IV веке, как и в Галлии, тесно включённое в римский мир. Мы помним, что небезызвестный Пелагий был британцем.
Существовали три епископские кафедры: Эборакум (Йорк), Лондиний и Колония Линдиенсий (Линкольн). В период между 397 и 401 годами св. Ниниан построил первую христианскую церковь в Каледонии (Шотландии). Согласно одной из легенд, греческий монах св. Регул привёз в Шотландию мощи св. апостола Андрея, обратил короля и построил церковь. Эта легенда связана с преданием, что св. Андрей проповедовал в Скифии, т. е. на Руси, и что шотландцы («скотты») являются родственниками скифов. Вероятно, распространению этой легенды сопутствовали экспедиции варягов, которые в Средние века охватили территорию от Константинополя до Новгорода, Северной Европы и Исландии. Существуют свидетельства о фактах обращения Ирландии в христианство; в этом настоящая заслуга принадлежит мирянину св. Патрику (432 г.). Впоследствии он был посвящён в епископы, крестил многие тысячи людей, создал в Ирландии церковную структуру, основанную, как и на континенте, на епархиальном принципе. Мы в нашей Православной Церкви почитаем многих святых ранней британской христианской церкви. Многое пришлось пережить христианской Церкви: раскол, образование католичества, реформацию, протестантизм…
И, наконец, появилась на свет англиканская церковь, событие это связывают с королём Генрихом VIII, который известен привычкой отрубать головы своим жёнам. Ныне главой англиканской церкви является королева. Немыслимым кажется тот факт, что совсем недавно один из досточтимых представителей королевской семьи заявил, что британская корона намерена рассмотреть в ближайшем будущем возможность служения и прочих мировых конфессий на равной основе, христианство более не будет единоличной религией большинства, возглавляемой монархией.
Лондон многолик. Лондон – это и первые христианские мученики, и остатки римской стены как напоминание о римском завоевании, это и первые русско-английские связи времён Ивана Грозного, и друиды, и великие путешественники, и Тауэр, и Шекспировский театр, мост Ватерлоо, и Британский музей, и первое в мире метро – лондонская подземка (она начала перевозить первых пассажиров в 1863 году), это и Гринвичская обсерватория и гринвичский меридиан (GMT), по которому сверяют время все страны и континенты. Всё это Лондон, в нём история мира.
Новый старый Лондон, куда ж ты плывёшь в этом круговороте людского бытия, где ты окажешься ещё через несколько лет, не забудешь ли ты, что был когда-то христианским городом, чтил и любил христианские ценности?
Надежда Анатольевна СУХАНОВА,
доцент Российской академии государственной службы
и народного хозяйства при Президенте РФ